Название: Под виски.
Автор: Decentra-chan
Фэндом: B.A.P
Пэйринг: БанЧаны
Рейтинг: R
Жанры: Слэш (яой), Романтика, Юмор, AU
Предупреждения: Нецензурная лексика
Размер: Драббл
Статус: закончен
Описание: Бар давно закрыт, и только один посетитель изливает душу бармену.
Посвящение: Мне любимой XD Хоть раз XD
Публикация на других ресурсах: Ноу-ноу-ноу)
ficbook.net/readfic/1785062
читать дальше
Вообще, рабочий день давно закончился, бар закрыт, и весь персонал счастливо разошелся по домам. Только один бармен обреченно протирает стаканы и бокалы, иногда подливая алкоголь единственному посетителю. Заведение, конечно, закрыто, но толстенькая пачка денег за аренду и две пачки денег на чаевые продлевает работу бара под индивидуальное обслуживание. Посетитель выглядит настолько же обреченно и безнадежно, насколько же обеспеченно. Белоснежная рубашка с дорогущими запонками расстегнута на две верхние пуговицы, в одной руке неизвестно какая по счету сигарета, а в другой стакан виски. Со льдом, но без колы. Посетитель залпом осушает стакан за стаканом, бренча льдом о стенки, и заказывает еще и еще. Иногда ему надоедает молча напиваться, и он вспоминает, что у бармена, кроме основной функции, есть еще одна. Все ведь прекрасно знают, что бармен - он что-то вроде психолога еще и может быть. Ну, или как минимум свободные уши, которым можно излить душу. Тогда этот странный и молодой, в общем-то, парень – не старше тридцати – отлепляется от стакана с виски, переводит уже не вполне осмысленный взгляд на бармена и начинает разговор уже по пятому, наверно, кругу.
- Ты понимаешь, - начинает он, глубоко затягиваясь. – Я ж нормальный парень, деятельный, сам всего добился. У меня же бизнес, акции-активы все дела. Позавчера крупную сделку с иностранными инвесторами заключил. Родителей, вон, с братом и сестрой отправил в круиз, а потом в тур по Европе.
Он жестом показывает повторить и снова выпивает виски залпом.
- И друзья ведь рядом. Придурки, конечно, но дороже-то никого нет. Мы ж с ними что-то вроде бригады, - усмехается, - Только без криминала. Просто с первого класса вместе и за все отвечаем вместе. Типа того. Ну, подумаешь, двое у нас самые мелкие, ниче, влились как родные в компанию. Мне, вон, еще форы дают. Нормально же все, согласись? Вот что еще надо, да?
Парень пытливо смотрит на бармена, дожидаясь согласного кивка – как и четыре раза до этого, когда рассказывал всю историю.
- Вот! И я ж так думаю. Думал. Да только вот какая пиздоблядия приключилась. Сам не понял как оно так. Ты же понимаешь, я же всю жизнь по бабам. Сколько их у меня было уже… Да проще сказать сколько не было, понимаешь? Я на симпатичных-то падок, по пьяни особенно. Да еще если в клубе подцепить, они там сговорчивые после бутылки-то шампанского по стоимости как их квартира. Не, ну признаю, козел я, конечно, так поступать, а легко сейчас кому? На длительные отношения время надо, нервы, а у меня откуда? У меня бизнес.
Еще одна порция виски и затяжка сигаретой.
- И всегда ведь сиськи, талия там, прочие бабские штуки привлекали, а тут, здрасьте, сушите весла. И ведь главное, понимаешь, началось-то с глупости. Он ведь тогда за каким-то хреном ко мне в офис приперся. Я ж его с детского сада и взаимной драки совочками знаю, он мне тогда бровь рассек своей розовой лопаткой, видишь шрам?
Посетитель с охотой тыкает себе в бровь пальцем, попадая, правда, не с первого раза, снова получает утвердительный кивок, и продолжает.
- Ага. Вот. А тут пришел он ко мне, болтовню завел, а я на него смотрю и хочется его прямо на столе под вопли секретарши так отодрать, как ни одну бабу до этого. Заткнуть и отодрать, чтобы неделю ходить не смог. Вот черта какого эта педерастия в голову полезла тогда, скажи мне? Два года уже прошло. Ты понимаешь, все бы нормально, но бабы-то уже не удовлетворяют. Я уже и виагру пил и всякие там афродизиаки - нихуя не встает. Точнее, хуй-то как раз встает, а хочется-то все равно этого козла хитромордого. Ну, поимею я ночью бабу, выставлю ее сразу из номера – домой-то не вожу, нахер надо этот геморрой, а потом, как малолетка, в душе себе рукой помогаю. Мозоли скоро появятся. И ведь всегда его представляю. Хочется эту блядину. Хочется так, что зубы сводит.
Посетитель тяжело вздыхает, выпивает еще виски и делает долгую паузу, задумчиво вертя в руках недокуренную сигарету.
- Разложить прямо на столе в офисе и оттрахать так, чтобы голос сорвали оба, - продолжает он, вперившись взглядом в полки с бутылками позади бармена. - У него голос еще такой, только для стонов. Да он бы у меня не затыкаясь стонал. Оттрахать так, чтобы, блять такая, даже не смел на других заглядываться. Он же постоянно с кем-то шашни водит, парень, девка, да какая в жопу разница. Козлина. Еще ко мне припрется в офис и давай про очередную пассию вещать. Он болтает, а у меня перед глазами пелена и он на моем столе. Руки галстуком ему связать и оттрахать. А ведь можно его и искусать всего, чтобы все метки видели. Я же собственник. Пусть все видят – мое, не трогать, никому не сметь! Еще раз к нему приблизится кто, найду и руки к херам поотрываю. А у него кожа знаешь какая? На ней только засосы и укусы-то и оставлять. Мягкая-мягкая. Он, блять, хуже бабы иногда с кремами да с всякой поебенью косметической носится. Красивый, падла такая. И глаза хитрющие у него, лисьи. Мы его лисом-то и дразнили в детстве. Он тогда обижался, драться лез, а теперь шутит, что сожрет нашу печень и будет вечно молодым. Да подавится пусть. Моею особенно.
Посетитель выпивает сразу две порции подряд, моргает и глаза больше не открывает, укладываясь прямо на стойку бара и принимаясь сонно сопеть.
Бармен дотирает до блеска последний бокал и задумчиво чешет затылок, решая, что ради такого случая можно и побеспокоить директора, который, вроде бы, еще не уехал домой.
Утро встречает отвратительными лучами прямо в глаза и жуткой головной болью. Ёнгук со стоном приоткрывает один глаз, щурясь от слишком яркого света, и пытается похмельным мозгом оценить ситуацию. То, что он лежит не дома – очевидно. Хотя то, что он все же лежит и даже в помещении, его радует. Он кое-как открывает оба глаза и принимает сидячее положение, с минуту ловя кружащуюся картинку. В голове с полсотни отбойных молоточков отстукивают бодрый мотивчик, а вот рту прошлась стая помойных кошек, загадив все и присыпав песочком. Когда вращающийся мир удается остановить, Ёнгук вполне себе признает в помещении кабинет Химчана. Этот узкий диванчик, на котором он сейчас восседает, Химчан заказывал из Италии и всю плешь тогда проел Ёнгуку по поводу его уникальности и красоты. По мнению Ёнгука – диван, как диван, только что мягкий.
Самого Химчана в кабинете нет, и Ёнгук вспоминает, что на дворе, наверное, утро и у Химчана планерка. Как всегда. Ёнгук еще с минуту медитирует на стену с картиной, а потом переводит взгляд вниз, когда до него доходит знакомый бодрящий аромат. На маленьком журнальном столике спасительный стакан воды, таблетка алкозельцера, чашка ароматного кофе и тосты с издевательски оранжевым апельсиновым джемом. А ведь Химчан знает, что Ёнгук ненавидит апельсины. Но, на удивление, только те и спасают от похмелья. Даже если они в джеме.
Под стаканом воды, которым Ёнгук быстро запивает спасительную таблеточку, лежит записка – выдранный из ежедневника лист с ровным, знакомым почерком. Крупными буквами на всю страницу, чтобы заметили наверняка.
Ёнгук отпивает кофе и начинает читать записку.
«Мудак. Если хотел кому-то излить душу, нахера приперся в мой бар? Мне теперь платить парню сверхурочные. Потому что я хороший босс и сделаю вид, что не видел, сколько чаевых ты ему оставил. Ты вообще соображаешь, что и кому ты рассказываешь? Дебила кусок. У меня же тут камеры вокруг! Я все видел и слышал. Все пять раз. Ты же пацана замучил. Вернусь с планерки, пожалеешь, что родился! Так что в твоих интересах написать завещанием прямо сейчас!»
Гласит текст. Но Ёнгук замечает внизу листа мелким шрифтом что-то вроде постскриптума.
«И еще. У тебя в кабинете слишком узкий стол. Я буду с него падать. Так что либо купи новый, либо у тебя на работе мы трахаться не будем. И тебе придется сменить секретаршу. Твоя если и будет вопить, то только, пожалуй, от восторга.
И вообще, знаешь что? Ты кретин, Бан Ёнгук.»
И лисья мордочка с высунутым языком - вместо подписи.