Автор: Decentra-chan
Фэндом: B.A.P
Рейтинг: G
Пейринг/Персонажи: Ёнгук/Химчан
Жанр: романтика, повседневность
Дисклеймер: Не мое! Это все чужие детки. Вот пусть с ними другие и разбираются!
Предупреждение: ООС, АУ
Размещение: подарок. владелец распоряжается.
От автора: Evil-leader тут это... ты ж хотела БангЧанов? ну так вот...
читать дальше
Мерзкая, отвратительная погода. Небо заволокло противными серыми обрывками ваты, не давая солнцу ни шанса пробиться сквозь эту завесу. Да еще и мелкий моросящий дождь не придавал ни капли оптимизма. Конечно, выбежать из квартиры мало того, что без зонта, но даже вообще без куртки, было верхом идиотизма. Но в тот момент, когда Химчан хлопал дверью этой самой квартиры, он как-то не особо думал об одежде и том, что на улице уже середина октября.А все потому, что Ёнгук – непроходимый идиот. Идиот, дикарь и не имеет ни малейшего представления о такте и благодарности. Пишет все свои стишки, да тусуется со своими чумными друзьями реперами, изображая крутого мачо-мена. Домой заявляется под ночь, воняя дымом и омерзительными женскими духами. И хоть бы раз извинился, выслушал. Нет же, сграбастает в свои медвежьи лапы сонного Химчана, который как всегда ждал блудного Бана до мешков под глазами, отнесет в спальню, а там уже Ким и сопротивляться не может. Посопротивляешься такому Ёнгуку, как же. И вроде причин-то для ревности особо нет. Ну ходит в клубы, ну напивается, ну лапает всяких размалеванных куриц, но не изменяет же. Ни разу даже не попытался изменить, все равно к Химчану приходит. А вот это-то и бесит. Приходит под утро почти, не спрашивает, не разговаривает, просто берет свое и засыпает носом к стенке. Днем просыпается, смотрит своими глазищами на манер «Лисица, все знаю, все понимаю, но знаешь же, по-другому не могу», жрет свой завтрак-обед-ужин и опять сваливает на свою тусовку реперов. Ким даже не просит взять его с собой: видеть, как развлекается Бан и компания, очень не хочется.
Так и приходится жить. А бросить… Ну как его такого бросишь? Он же ведь только с виду такой брутальный и крутой. А по ночам, вон, песни пишет, смешно дуя губы, когда строчки не рифмуются. И в два пледа закутывается, когда на улице холодно, и не важно, что в квартире жара. Видела бы его компания в те редкие дни, когда Химчан одерживает верх, и Бан остается дома. В эти редкие дни Ким варит кофе, покупает в магазине любимые Ёнгуком булочки с корицей и сидит под боком совсем домашнего и уютного Бана. Конечно, на следующий день Ёнгук, с уже новой песней, несется в клуб, показывать дружкам свое очередное творение, но это ведь только на следующий день.
Бана не исправить, это Химчан понял уже давно. Ёнгуку важно мнение старших, имидж важен, он все пытается затесаться в верха их тусовки. И весь этот грубый Бан – это влияние той компании. Ким ведь знает, какой Ёнгук на самом деле.
Но сегодня Ёнгук перешел вообще все границы. Химчан всего лишь попросил Ёнгука остаться сегодня дома. Просто побыть дома, не убегая в клуб. Но у Ёнгука новая песня, Ёнгуку срочно надо показать ее. Поэтому он психует и орет на Химчана. Называет истеричкой и говорит о том, что Киму плевать на него. Химчан знает, что он это не со зла, не специально. Ким знает, что для Бана музыка – все. Но слова больно бьют по щекам, будто пощечинами. Киму очень обидно. И не потому, что Бан наорал на него, наверное, в третий раз за все время их отношений. И не потому, что настроение у обоих ни к черту. Просто Бан забыл. Забыл очень важную вещь – три года их отношений. Не государственный праздник, конечно, но очень важный для Кима. Ему приятно вспоминать, как три года назад Ёнгук, кутаясь в огромный шарф и фыркая на промозглый ветер, шел рядом с Химчаном по парку. Шел, засунув руки глубоко в карманы и нервно вздыхая. Химчан тогда нес какой-то бред, пересказывая день в университете, рассказывая про глупую выходку однокурсника, восхищаясь преподавателем и просто болтая без умолку. Ёнгук долго шел молча, хмуря брови, а потом просто остановил Кима, развернув к себе. Химчан тогда от неожиданности замолк на полуслове, удивленно пялясь на Ёнгука. А Бан смешно надул губы, смотря исподлобья, и пробасил всего одну фразу «Лисица, ты мне нравишься, понятно?». Хим тогда только хлопал глазами, а потом выдал радостную улыбку. Кто бы знал, как Ким боялся, что Гук узнает о его чувствах – тогда дружбе настал бы конец. А тут этот медведь сам признается в чувствах. Химчан всегда вспоминает этот день с улыбкой.
И даже вот сейчас, когда он сидит на лавочке того самого парка под дурацким дождем в одной толстовке и джинсах. Волосы противными сосульками прилипли к лицу, одежда насквозь мокрая и холодная, а Киму хочется смеяться от воспоминаний и плакать от того, как паршиво обещает пройти давно начавшийся день. В парке никого, какой идиот согласится гулять тут в такую погоду, поэтому картина еще унылей, чем могла бы быть.
Домой сейчас категорически нельзя, даже если Ёнгук ушел на свою тусовку. Просто Хим, как истинный ольджан, чувствует, что разнесет весь дом: разобьет рамки с фотографиями, сожжет тексты Бана… В общем проистерит по крупному, а потом сам же будет все это убирать. Да еще и Ёнгук может совсем обидеться или уйти совсем навсегда. Этого Ким хочет меньше всего.
А в кафе его если и пустят, то заплатить ему все равно будет нечем – деньги остались в куртке, дома. Поэтому-то Хичан только хохлится и продолжает сидеть на лавочке, уже чувствуя, как завтра сляжет с температурой. Дождь, будто издеваясь, только усиливается. Да еще и ветер как назло начинает поднимать в воздух мокрые листья. Ким с удивлением отмечает, как мимо его носа проносятся снежинки. Первый снег в этом году…
Химчан только плотнее прижимает руки к телу, пытаясь хоть так согреться. Мимо пробегает бродячий пес, не обращая на Кима никакого внимания. Пес мокры и облезлый, с подранным ухом и каким-то совсем одиноким видом. Химчан усмехается, проводя параллель между собой и этим псом. Сравнение не самое радужное, но иного в голову не лезет.
Ветер бросает в лицо пригоршню мокрого снега, и Ким отчаянно чихает. Он уже собирается подниматься и идти домой, все равно Ёнгук уже ушел, а настроение истерить исчезло окончательно. Хочется добраться до теплой ванны и выпить лекарства, потому что он уже точно заболел. Химчан чихает еще раз и с удивлением замечает, что дождь идет везде, но не над ним. Он чихает, на этот раз выражая крайний шок, и поднимает взгляд. Над ним купол черного в розовые зайчики зонта. Химчан когда-то купил его на фестивале фейерверков, Ёнгук тогда долго хихикал и грел замерзшего Кима в своих больших руках. К зонту прилагается рука с перстнем. Очень знакомая рука. Хим оборачивается, обнаруживая за своей спиной хмурого, надутого Ёнгука, кутающегося в шарф и фыркающего от порывов ветра. Ёнгук обходит лавочку и приземляется рядом с Химчаном. Молчит с полминуты и, наконец, отодвигает зонт в сторону, сгребая Кима в объятья.
- Глупая Лисица, - басит Гук, - ну вот чего убежал? Ну, да, психанул я. Прости, а?
Гук сопит в макушку Химчану, а тот улыбается.
Ёнгук обнимает еще сильнее, а Ким чувствует, как под курткой у того что-то шевелится. Он с удивлением отстраняется от Ёнгука, смотря на его куртку. Ёнгук улыбается и расстегивает замок. Оттуда высовывает мордочку белый пушистый щенок, блестя глазками-бусинками и высовывая розоватый язычок. Хим удивленно чихает, переводя взгляд с Ёнгука на щенка и обратно.
- Это… что? – удивленно выдыхает Хим.
- Это подарок. На наше трехлетие. Я не забыл, правда…
Химчан счастливо смеется и шмыгает носом. Гук поднимается со скамейки, теня за собой Кима. Тот поднимается, прижимаясь к Гуку и гладя шерстку щенка. Дождь барабанит по куполу зонтика. Черного, в розовых зайчиках.